Перемена мест - Страница 101

101

– А кто такой Свердлов? – поинтересовался Баранов. – И что такое довести до конца работу?…

– Полагаю, что Свердлов – ваш покорный слуга, – скромно пояснил я. – Хозяева бывших владельцев этой машины любят придумывать очень простенькие прозвища, чтобы все было понятно. Меня зовут как? Яков. Значит, буду Свердлов, для удобства…

– Погодите, Яков Семенович, – не дал мне договорить Баранов. – А какую-такую работу по вам нужно срочно завершить?

Я небрежно мотнул головой в сторону футляра с винтовкой.

– Помните, Дима, что я вам рассказывал о разговоре с бородачом? Вас прикончат либо ваши, либо наши. Как видно, они уже знают, что ребята из «ИВЫ» облажались, и вынуждены сами заштопывать брешь. Теперь я официально покойник, и я надеюсь побыть в этом качестве хотя бы сутки.

Баранов помрачнел:

– Да уж, попали мы в переплет…

– Вы еще можете сойти с этого поезда, – предложил я Диме. – Это действительно очень опасно. Не хочу специально вас подставлять. Еще есть время, подумайте… Я пойму и не буду в претензии.

Журналист Дима обиженно фыркнул:

– С ума сошли! Кто же по доброй воле от такого материала откажется? Раз уж вы меня втянули, то от меня не отвертитесь. В случае удачи – эксклюзив мой, имейте в виду. Я и ребятам своим то же самое скажу…

Я улыбнулся:

– Кушайте на здоровье. Только не подавитесь.

– Это они у нас подавятся, – серьезно произнес Баранов. – Ну, куда теперь? Рискнем в Думу?

– Почти, – ответил я. – В ветеринарную лечебницу. А по дороге заедем еще в одну похоронную контору. Не возражаете?

– Полный набор удовольствий, – пробормотал Дима. – А кладбище в нашу программу не входит?

– Как знать… – философски сказал я, заводя мотор. – Рано или поздно кладбища не избежать. Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки. Это, кажется, Экклезиаст.

– Спасибо, утешили, – кисло произнес Баранов. – Ну что, едем в морг?

Я свободной от руля правой рукой похлопал Диму по плечу:

– Всего лишь в погребальную фирму с хорошим названием «Норд». Для справки: норд – означает север. Ничего страшного.

– Вреден север для меня, – машинально отозвался Баранов. Кажется, и у него голова была набита цитатами на все случаи жизни.

Когда мы притормозили во дворике «Норда» почти у самых дверей, утренний наряд на земляные работы был уже отобран и полдюжины бомжей кучковались у входа просто так, на всякий случай. На лишний билетик. Увидев наше авто, они благоразумно отступили, сообразив, что мы с Димой – им не конкуренты. Однако после того, как я вышел из машины, трое – по меньшей мере – бомжей опешили. Они еще помнили меня как чернявого новичка в таком же непотребном, как и у них, одеянии – рядового соискателя должности третьего могильщика. Теперь же перед их взорами предстал богато одетый господин, да еще и на иномарке, и вдобавок блондинистого вида.

– Эй, – несмело проговорил один из бомжей, готовый к немедленному отступлению. – Это ты, что ли? Ты кто?

Я окинул критическим взглядом эту невостребованную рабочую силу. Конечно, Миша Алехин уже отобрал для «Норда» на сегодня тех, что получше. Но, может статься, понадобятся и эти. Времени мало, придется лопать, что дают.

– Кто я? – повторил я как бы в глубоком раздумье. – Я – ваш счастливый выигрыш в Спортпрогноз. А может, я – ваша белая горячка. Смотря как себя будете вести. Если хотите сегодня попасть в наряд сверх плана, ждите здесь и час, и два, пока за вами не приедут.

Бомжи оживленно переглянулись.

– Аванс бы… – слегка уже обнаглев, протянул все тот же бомж.

Я немедленно показал ему кулак:

– Хватит аванса?

Бомжи потупились: это слово в международном языке жестов они знали.

– И учтите, – твердо добавил я. – Если кто-то из вас примет до работы, разговор с ним будет короткий.

– Мы его снимем с пробега, – с суровым видом поддержал меня журналист Дима. А затем мы, не тратя больше слов, прошли в дверь «Норда» и постучались в кабинет Алехина.

Мы успели вовремя. Мишка уже одевался в свой кожаный эсэсовский плащик и явно хотел улизнуть по своим делам. Однако, увидев нас, отложил эти намерения.

– Привет! – сказал он мне и вежливо кивнул Баранову.

– Дима, это спец похоронного бизнеса Михаил Алехин, – поздоровавшись, представил я. – А это, Мишук, ведущий журналист Москвы Дмитрий Баранов, корреспондент всех газет.

– Всех газет, кроме «Державы» и «Вечера», – счел нужным уточнить Дима. – В фашистские газеты я, извините, не пишу…

– Да и я их, извините, не читаю… – в тон ему отозвался Алехин.

– Вот и познакомились, – подытожил я. – Теперь к делу…

За пятнадцать минут я, не вдаваясь в подробности, изложил Алехину все то, что знал, о чем догадывался и чего боялся. Мишкина реакция была предсказуемой.

– Вы оба спятили, – проговорил он.

Тогда Баранов прокрутил ему пару записей со своего диктофона, а я показал кое-какие бумажки, обнаруженные в трофейной машине.

– Там еще винтовка есть, – заключил я. – Та самая, из которой Черника убили. Если не веришь, могу принести показать…

– Вы спятили, ребята, – произнес Алехин, но уже другим тоном. Почти ласковым, каким общаются с самоубийцами, уже стоящими на карнизе. – «ИВА» вас раздавит, пискнуть не успеете. Слышали последнюю новость? Дума приняла новую поправку к Конституции, подавляющим большинством, между прочим. Теперь спикер нижней палаты будет у нас вроде вице-президента. Чуть что с Президентом – и спикер у руля всей Руси. Как вам новость?

– Ожидалась, – кивнул я. – И спикера, конечно, теперь переизбирают?

101